«Тот самый Мюнхгаузен» - любимому фильму 40 лет

40 лет назад, 1 января 1980 года, состоялась премьера легендарной телекартины

Конечно, все рассказы барона Мюнхгаузена - вранье, неудержимый полет свободной фантазии. Но сам Карл Фридрих Иероним фон Мюнхгаузен был реальным человеком. Родился в 1720 году в Нижней Саксонии, и умер там же 77 лет спустя. Молодость провел в России, служил в императорской армии и даже лично встречал во главе почетного караула принцессу Софию-Фредерику Ангальт-Цербстскую, ставшую потом Екатериной II. Мать принцессы тогда восхитилась красотой 24-летнего Мюнхгаузена и особо отметила ее в своем дневничке.

Ну, а когда ему было немного за тридцать, он вернулся в городок Боденвердер и начал вести мирную, спокойную жизнь. Больше всего он любил травить байки о далекой заснеженной России. Но за пределами Боденвердера никто никогда не узнал бы о них, если бы не знакомый Мюнхгаузена, Рудольф Эрих Распе. Он был библиотекарем, химиком, археологом, антикваром, нумизматом, немножко мошенником (однажды его чуть не арестовали, когда он работал на ландграфа Гессен-Касселя и начал потихоньку приторговывать принадлежавшими тому ценными вещичками). Но в историю Распе вошел благодаря одной книге - о бароне Мюнхгаузене, чьи рассказы он слышал лично. Брошюра в 49 страниц впервые была опубликована на английском языке в Оксфорде (Распе бежал в Англию, чтобы не сесть в тюрьму на родине). И постепенно завоевала Европу.

Марк Захаров Фото: Иван ВИСЛОВ

В 2009 году автор этих строк встречался с Марком Захаровым. Речь в интервью зашла в том числе о бароне Мюнхгаузене.

– Он - великий шут, который развлекал людей, - говорил Марк Анатольевич. - Развлекал очень умно, парадоксально, никогда не опускаясь до сальных дурных острот. А Распе сочинил свою книгу о нем в свободное от работы время – вообще-то он был ученым. Это говорит о том, что вы можете заниматься чем угодно, считать себя профессионалом и всерьез говорить, например, «Главное в моей жизни - наука» - но в итоге главным может оказаться что-нибудь совсем другое, то, что вам казалось баловством. Лично в вашей жизни, скажем, самым важным может оказаться тот факт, что вы сегодня пришли в «Ленком» на интервью со мной. Или что-нибудь, что вы сделаете чуть позже, после нашей встречи... Дорожить надо каждым днем.

ФОТОПРОБЫ В ДЕНЬ ПОХОРОН

Фильм «Тот самый Мюнхгаузен» начался с того, что Григорий Горин написал о бароне пьесу. Хотя Горин и Захаров к тому моменту уже сотрудничали, пьеса в силу ряда обстоятельств попала не в «Ленком», а в Театр Советской армии, где поставили спектакль «Самый правдивый» с Владимиром Зельдиным и Людмилой Касаткиной в главных ролях. Захаров этот спектакль видел, он ему очень понравился, а особенно впечатлила его музыка композитора Алексея Рыбникова. И через несколько лет он начал работу над экранизацией пьесы.

Было логично пригласить на главную роль того же самого Зельдина, который уже играл Мюнхгаузена на сцене. Но фильм по негласной договоренности с теленачальниками рассматривался как копродукция ЦТ и театра «Ленком». Поэтому Захаров сразу хотел брать на роль кого-то из своих. К Олегу Янковскому он с самого начала относился как к очень талантливому актеру, но вовсе не комедийному. А потом…

Олег Янковский как кошка - дико выразителен!

- Он ухватил какой-то хороший, веселый взгляд человека, который несет юмор. Это было для меня неожиданно. И уже на съемках самой первой сцены, где Мюнхгаузен беседует с охотниками, все чудесно сложилось… Олег был человеком уникального таланта, большим мастером. И ему помогало то, что он был очень киногеничен. Знаете, есть актеры, которые могут хорошо сыграть, но на них мучительно долго надо ставить свет, чтобы лицо обретало какое-то обаяние. А Янковский как кошка, его как ни снимай – в темноте, при свете, слева, справа, с поставленным светом, без него - все равно дико выразителен. И еще он всегда берег лицо. Так же, как, например, всегда берегли его Збруев и Броневой. То есть не снимался во всякой ерунде, в сериалах, просто чтобы поторчать на телевидении. Это очень важно для артиста.

На роль Марты, возлюбленной барона, Захаров хотел взять Татьяну Догилеву, восходящую звезду «Ленкома». Но, говорят, она чем-то не понравилась руководству студии. Захаров начал пробовать других актрис, одной из последних пришла Елена Коренева - ее в итоге и утвердили. Хотя поначалу Захарову не хотелось работать с «чужой» актрисой (Коренева прославилась в «Романсе о влюбленных» Андрея Кончаловского, с которым, как всем было известно, ее связывали романтические отношения).

В своих мемуарах актриса вспоминала: «В один из дней, когда я в костюме и гриме делала фотопробы на студии, пришло известие о гибели Ларисы Шепитько. Вместе с ней в автокатастрофе погибло несколько ее коллег, которые отправились тем ранним утром на выбор натуры. В день похорон лил проливной дождь, во дворе студии стояло шесть гробов… (…) Фотограф щелкал вспышкой, а на лице моем, под париком, нахлобученным на голову, застыл вопрос: зачем? На фотографии так и осталось. Возможно, мое лицо на фотографии, сделанной в день трагической гибели Ларисы, имело нужное для образа выражение, а может, сработало что-то более прозаическое, но меня утвердили на роль Марты».

Тем более, кандидатуру Кореневой поддерживали оператор Владимир Нахабцев и Григорий Горин. Постепенно и Захаров стал очень тепло относиться к Елене - во время съемок он вдруг обратился к ней как к «любимой актрисе», а потом и вовсе пригласил на работу в свой театр. Она не пошла, но дружеские отношения с «ленкомовцами» сохранила надолго.

Елена Коренева сыграла Марту, возлюбленную барона. Фото: Кадр из фильма

«ОЛЕНЬ БЫЛ БОЛЕВОЙ ТОЧКОЙ»

Горинскую пьесу Захаров для экрана ощутимо переделал. Автор не возражал и с радостью шел ему навстречу. Именно Захаров добавил в пьесу Герцога, которого сыграл Леонид Броневой, и придумал, что основное призвание персонажа, от которого он не в силах избавиться - портняжные дела. («Так бывает - мы все можем зациклиться на проблеме, не относящейся к нашей работе», - вспоминал Марк Анатольевич. - «Броневой идеально подходил на эту роль: у него был большой опыт наблюдений над людьми, которые нами командовали. А интонацию Герцога мы заимствовали у директора «Мосфильма», который начинал все реплики с фразы «Ну… задумано у тебя интересно»).

Еще Захарову хотелось добавить в сюжет фантастических подробностей. Например, показать на экране оленя, у которого между рогов выросло вишневое дерево после того, как Мюнхгаузен выстрелил ему в лоб косточкой.

- Этот олень был болевой точкой в съемочном процессе, - вспоминал Захаров. - Мы со вторым режиссером решили примотать деревце скотчем оленю ко лбу. Пошли в питомник, выбрали животное. Но второй режиссер был опытный и знал, что все надо проверять. Взял литр водки, пошел к егерю, и, выпив, невзначай спросил его: «Как мы к нему подойдем?» На что егерь сказал: «Что значит подойдем? Он нас близко не подпустит!» Ну и правда - выяснилось, что олени не терпят, когда им ко лбу скотчем приматывают ветки. В результате пришлось применять то, что раньше называлось комбинированными съемками: специально обученный человек на фоне черного бархата непостижимым образом повторял движения оленя, неся деревце в руке, а потом деревце впечатали в готовый фильм. Не очень хорошо вышло. Насколько проще было бы с компьютерами…

Снимали картину не где-нибудь в Прибалтике, где обычно снимали заграницу, а в настоящей Германии, в социалистической ее части - в ГДР. На съемки в прелестный городок Вернигероде Захарова отпустили безо всяких проблем: главный режиссер Театра имени Ленинского Комсомола считался надежным, проверенным, он относился к номенклатуре. А вот, например, Семена Фараду выпускать из СССР никак не хотели, несмотря на то, что он уже снялся в нескольких сценах в Москве. «Наверное, думали, что Фарада мог сбежать в ФРГ и выдать какие-то тайные планы русских оборонных заводов, не иначе. Уж не знаю, отчего в КГБ решили, что ему эти планы известны…» - говорил Захаров.

Благодаря вмешательству телевизионного начальства Фараде все-таки выдали паспорт и визу. Приехав в Германию, он был совершенно потрясен тем, что увидел. Как известно, в конце 70-х, во времена тотального дефицита, советских людей шокировал вид западных магазинов, в которых лежало по 80 сортов колбасы, и при этом никто ее не покупал. Иногда доходило до настоящих психических срывов. Над Фарадой еще и подшучивали другие актеры: говорили ему, например, что сегодня вечером в кафе за углом будут показывать стриптиз. Бедный Фарада бежал туда и сидел за столиком - а стриптиз все не показывали...

40 лет назад, 1 января 1980 года, состоялась премьера легендарной телекартины

«ЧИНОВНИКИ НЕ ЖДАЛИ ПОДВОХА»

«Тот самый Мюнхгаузен» выглядел для своего времени смелым фильмом. Но цензура пропустила его без особых проблем. Захаров рассказывал: «Мюнхгаузен» готовился к Новому году, все чиновники были расслаблены, не ждали подвоха, и в результате почти ничего не резанули. В «Обыкновенном чуде» мне еще пришлось с чем-то расстаться, а здесь все прошло на удивление мягко. Я еще совершил такой хитрый ход: показывал им кино с черновой фонограммой. Реплики звучали невнятно. И их пропустили мимо ушей… Вообще у меня к тому моменту накопился большой опыт общения с властями. Цензура страшно зверствовала, но я многое знал и ко всему был готов. Моя тактика в это тяжелое время была проста. Все, что ни говорили на худсоветах, я тщательно записывал в блокнотик, посматривая на говорящих сыновьим взглядом. Потом ничего не переделывал, и через некоторое время показывал им все тот же фильм. А мне говорили: «Лучше! Кое-что стало значительно лучше!»

Еще, вспоминая в 2009 году свой фильм, Марк Анатольевич говорил: «Я очень хорошо знаю, что мои фильмы не могут демонстрироваться в кинотеатре. Только на телеэкране. Для кино их надо даже не перемонтировать, а переснимать заново. Я понимаю, что эти телевизионные веселые игрушки долгие годы создавали радость для людей, и они еще немножко поживут, но это не продукт высокого кинематографа. Когда я пришел на телевидение, оно вообще считалось отхожим промыслом, чистой халтурой. Выпал месяц свободный? Ну, поснимай чего-нибудь, денежку получишь. Да, я отнесся к этому гораздо серьезнее. Не хочу хвастаться, но я и понял в конце концов, наверное, чуть больше, чем другие. Вот, например, мы с Гладковым придумали сначала сочиняли музыку, записывать ее и все сцены снимать под фонограмму. Оказалось, это дает очень сильный эффект. Движения камеры, взгляды людей друг на друга были подчинены музыке. Я думаю, эти фильмы стали такими заразительными в частности из-за нашего метода съемок.

Телевидение удивительная штука: ты не ведешь зрителя к себе, а наоборот, сам приходишь к нему домой! И ты его никак не сковываешь своим фильмом: метраж большой, он может выйти на кухню, поставить чайник, перевернуть блинчик. Мне это казалось очень интересным. И сейчас мы с вами дожили до такого времени, когда главное не кинематограф, а телевидение. И, оказывается, кинематограф был такой предварительной технологической разработкой для великого космического, вселенского телевидения. Уже есть сотни каналов, которые сами для себя снимают фильмы... И кинематографическая спесь, которая раньше посещала некоторых наших мастеров, по-моему, улетучилась»

ЦИТАТЫ ИЗ ФИЛЬМА

- Вы утверждаете, что человек может поднять себя за волосы?

- Обязательно! Мыслящий человек просто обязан время от времени это делать.

* * *

- Вы же разрешаете разводиться королям.

- Ну, королям в особых случаях, в виде исключения, когда это нужно, скажем, для продолжения рода.

- Для продолжения рода нужно совсем другое.

* * *

- Имеешь любовницу - на здоровье! Сейчас все имеют любовниц. Но нельзя же допускать, чтоб на них женились. Это аморально!

* * *

- Война - это не покер! Ее нельзя объявлять когда вздумается! Война - это... война!

* * *

- 16.00 - война с Англией.

- С кем?

- С Англией.

- Господи, ну чем ему Англия-то не угодила?!

* * *

- Не меняться же мне из-за каждого идиота!

* * *

- Я не верил, что вы умерли. Даже когда в газетах сообщили, не верил. Когда отпевали, не верил. И даже когда закапывали, сомневался.

* * *

- В конце концов, мы - центр Европы, я не позволю всяким там испанцам диктовать нам условия. Хотите отрезной рукав - пожалуйста. Хотите плиссированную юбку с вытачками - принимаю и это. Но опускать линию талии не дам!

* * *

- Неужели вам обязательно нужно убить человека, чтобы понять, что он живой?!

* * *

- Я понял, в чем ваша беда: вы слишком серьезны. Умное лицо - это еще не признак ума, господа. Все глупости на земле делаются именно с этим выражением лица. Улыбайтесь, господа. Улыбайтесь!

ИСТОЧНИК KP.RU

По теме Nokia перевыпустит свой самый легендарный кнопочный телефон Пик метеорного потока Персеиды придется на 10-13 августа Скончался самый известный в кино «армянский» агент ЦРУ Армяне Ирана сохранили самый маленький в мире молитвенник Самый богатый человек Дании потерял троих детей в результате терактов в Шри-Ланке